это славно, когда происходит что-то сокровенное. даже когда тебе кажется, что происходит что-то сокровенное, то, что так хочется сохранить, никому не показывать-не рассказывать.
я столько думаю о судьбе последние дни. вообще, в последнее время мне все чаще кажется, что все так, как должно быть. что все правильно. через жопу, но все же правильно. и что все это приведет меня к чему-то.
мне сложно осознавать, что если мои мысли правы, то любое мое спонтанное действие влияет на мою жизнь. и не только на мою. последний факт осознается еще хуже.
иногда мне кажется, что еще немного. еще чуть-чуть. и я увижу ту сеть связей, раскинувшуюся над миром.
давно за мной такого не наблюдалось. такой уверенности в окружающем мире. надеюсь, это не окажется очередной галлюцинацией. хотя один из голосов внутри меня уже ищет пути побега, заранее разочаровывается в людях, в мире. нужно его заткнуть. минутная эйфория в моем случае будет стоить последующего разочарования.
и да, последнюю строчку я написала специально. если вдруг снова ебнет, я начну ныть, что все опять плохо - я прочитаю и буду, черт возьми, знать, что до очередного апокалипсиса минутная эйфория стоила новой смерти.
эра рефлексии повела за собой вечера откровений. я охуенна, конечно.
легла, проснулась, сходила в душ - уже темно. пойду сейчас завтракать. нет, мои шансы как обычно один на миллион, но попробовать-то можно. раньше мои планы, кстати, работали. что мне еще вам сказать. да ничего, наверное. все лучшее на сегодня сказано за меня:
мне иногда говорят, что каждый человек оставляет след в жизни другого. что без тебя, меня, без него или без неё все было бы иначе. каждым своим взаимодействием, разговором, объятием - ты оставляешь след. и жизнь твоих близких, друзей и даже знакомых без тебя была бы другой.
мне так хочется на сутки вычеркнуть себя из мира. чем-то таким легким, бесплотным и призрачным 24 часа летать над землей, и смотреть. смотреть, что было бы со всеми близкими, знакомыми и друзьями. смотреть, правду ли мне говорят. смотреть, изменилось бы что-нибудь. или нет.
на память не осталось и шрама. за исключением тех, что глубже поверхности глаз. можно скромно просить небо о том, чтобы не забыть ненароком, нарочно, отчасти, все сразу, всю жизнь. но если я уж в чем-то себе и доверяю, то как раз в том, что я не забуду.
а если и забуду - я уже буду не я.
эта песня лежит в черновиках уже с месяц. и знаете что? она чертовски хороша.
достаточно печально, но этот дайр превращается в сплошной выброс негатива. все мои мысли, то, что осталось от мечтаний, все, что могло остаться живого неспешно хоронится внутри, погребенное под флагом тотального недоверия миру. в крайнем случае, распущенное алкоголем, расползается по приватам аськи, и, кажется, уже совсем не влетает прямо в чужие уши. не уходит даже сюда. не то, чтобы удивительно. год назад каждая клетка меня была посвящена человеку, а при таком раскладе все то живое, что не подходит тому человеку, легко складируется в дайр и крайне сложно - в других. какие уж там другие, когда здесь столь восхитительная беда.
я скучаю по нему. все более забавное обстоятельство, учитывая, что ушла как раз именно я. я так отказываюсь принять этот факт. столь простой. "я скучаю". если бы я не ушла, к этому времени я, наверное, страстно жаждала бы его смерти. но нет. что-то подсказывает, что так действительно лучше. но черт, какого, какого хрена именно теперь всплыла эта тоска.
мне хочется верить, что я скучаю не по нему, а по людям.
это, в конце концов, было бы более отчаянно. но более разумно.
дурацкая, бессмысленная осень. а зима, кажется, будет страшной. год назад я не боялась ничего, кроме.
мир за окном напоминает могилу. словно бы кому-то сверху уже настолько осточертело видеть нас, мелочных, грешных. словно бы этот кто-то хочет скрыть нас от своих глаз. подальше, подальше, поглубже. из года в год. так, словно весной что-то изменится. первое слово, приходящее на ум - "традиционность". быть может, не самое верное. засыпающий, погребенный мир, может быть, тоже еще надеется. мне все почему-то кажется, что когда миру совсем плохо, то изнутри, из ада, доносятся уже не крики грешников и не хохот чертей, а тихие, тихие колыбельные.
в интернетах есть тысяча и один способ увеличить член и снять телку, но нету четвертого номера журнала "вопросы философии" за 1986 год. бесит-бесит-бесит-бесит адово бесит.
опа. вынуждена взять свои слова обратно. кусок журнала я нашла. к счастью как раз тот, который мне нужен. отлично-отлично. интернеты не безнадежны, кажется.